Том 7 - Леся Українка
— Человек, человек, почем метлы?
— По пять,— говорю.
— Ну, как это по пять? Возьмите три!
— Давай четыре.
— Нет, три.
— Нет, четыре.
Сторговались мы за три крейцера с половиной. Я свою вязанку с плеч долой, развязываю себе преспокойно, даю еврейке метлу,— вдруг горбатий господин тут как тут.
— Почем продаєте метелки? — спрашивает меня.
— По пять крейцеров, милый барин,— говорю,— купите, хорошие метлы.
Он взял одпу, попробовал...
— Да, да,— говорит,— грех что сказать, метлы хорошие. А вы откуда?
— Из Манастырца.
— Да, да, из Манастырца. А вы часто метелки продаєте?
— Нет, не часто. Так вот, раз в неделю, по понедель-никам.
— Так, так, по цонедельникам! А много вы так ка-ждый понедельник продаєте?
— Да как случится, милый барин, иногда и я, и жена продадим все, что принесем, а иногда и не продадим.
— Гм, так вы и с женой. Значит, вы оба по такой связке приносите?
— Да это, ваше благородне, смотря как требуется. Летом их меньше продается, так я и делаю меньше. А осенью да зимой, так этого товара больше идет.
— Да, да, разумеется. Я, вот видите ли, поставщик императорских магазинов, так мне бы нужно таких мете-лок много, этак сотню. Вы (?ы могли к следующей неделе сделать для меня сотню метелок?
Я немного подумал, да и говорю: — Отчего же, сде-лаю. А куда вашей милости доставить?
— Вот сюда,— сказал господин и указал на один дом,— но помните же, принесите. Я вам сейчас и заплачу. А почем, говорите, штука?
— Да уж, если вашей милости угодно оптом брать, так я уступлю дешевле, по чегыре.
— Нет, нет, нет, не надо, не уступайте! Я заплачу и по пять!
— Дай бог вам здоровья’ хороший мой барин!
— Ну, ладно, прощайте! Так помните же, через не-делю приходите!
С этими словами господин пошел себе, прихрамывая, куда-то дальше, а я остался.— Вот так, думаю, славный-то барин, даже уступать не велел, а ведь экую уйму метел заказал! Ведь это целая пятишница будет, господи! А я то, прости господи моє прегрешение, уже и злое помышление о нем стал иметь, когда он этак за мной следил. Ну, дай ему господи долго жить! Хоть раз да по-пался и мне хороший заработок!
Бросился я скорей за своей старухой. Уж там продали мы, нет ли, весь свой товар, купили скорей соли, спи-чек, чего там еще надо было, да и домой. Говорю я ста-рухе, что вот, мол, так и так, хороший заработок случил-ся, хватит, дескать, теперь и на подати да еще и ей на зиму обновка будет. Она тоже обрадовалась.
— Надо будет, говорит, приняться за работу нам обойм, а то ты один за неделю не справиться с работой. Так я уже своє отложу.
Хорошо. Вот так-то калякая, торопились мы домой, чуть не бегом, чтобы, видите ли, времени не тратить,
В тот же день бросились мы оба к работе, словно к горячим щам. Прутьев натащили целую скирду — сов-сем фабрика в избе! Я ветки обламываю, она листья об-дергивает, даже кожу на ладонях ссадила, а я потом тол-стые концы ножиком обрезываю, складываю, вяжу, палки строгаю — кипит работа! Подошло дело к воскресенью, ан сотня метел уж и готова и в связки по двадцать пять штук связана. Так оно и прилажено, чтобы каждый из нас мог взять по две такие связки, как сумы переметные, на плечи: ужевка через плечо, одна связка на груди, а другая на спине висит. Берем мы это в понедельник по дубпне в руки, связки на плечи — и марш в город! Жа-рища такая, что упаси царица небесная! Пот градом ва-лит, в горле пересохло, да делать нечего! Уж коли заработок, так заработок.
Приходим в город, все евреи на нас глаза вытаращили. Не видывали, знать, чтобы кто-нибудь такие огромные связки нес.
— Послушайте, дядя,— насмехаются надо мной,—■ ко
му вы лошадей продали, что сами подводу с прутьями тащите? .
— Дядя, а дядя! — кричат другие.— У кого это вы березовий лесок купили? Это вы с бабой лесок-березнячок продавать принесли? А что возьмете за березнячок?
А мы ни слова. Еле дышим, а йдем, как только глаза не лопнут. Наконец, с божией помощью, доползли до того дома, где барин ждать его приказал. Пришли мы, остановились у крыльца да бац связки оземь, а сами как мертвые попадали на эти связки, да и сопим, высунув языки. Ждем-пождем, как вдруг скрипнуло ОКОШКО, ВЫ-глянул наш баринок.
— А,— говорит,— это вы, мужичок.
— Точно так, ваша милость, это я с метлами.
— Хорошо, хорошо, я сейчас к вам выйду.
Запер он окно. Ждем мы. Много погодя — пришел.
— Ну, что же вы, принесли метелки?
— Точно так, ваша милость, сотню, как приказать изволили.
— А, вот как, это хорошо. Только знаете ли что, мне их теперь не надо, возьмите себе, пусть еще у вас побу-дут до некоторого времени, а то и продать можете... А когда мне будет цужно, я вам дам знать. А теперь вот возьмите эту записку, покажите ее войту 1, так он уж вам скажет, что надо делать.
— Ну, как же это? — говорю я.— Ваша милость заказали, а теперь и не берете?
— Нет, не беру,— говорит он таково ласково,— потому что мне теперь не надо. Но
