Старый новый мир - Катруша Анна
Земля дала нам этот чудесный ночлег, река дала нам воду и еду. Нельзя злоупотреблять добротой. Этой рыбы вполне достаточно, – сказал Блюм и принялся осторожно счищать чешую ножиком.
– Тебе может и достаточно такой рыбинки, а мне нужно много еды. Тем более реке не поубавится ещё от парочки.
– Ну, тогда иди и рыбачь, – Блюм торжественно протянул ЭрДжею заострённую палку.
– Язвишь? Одобряю.
– А я вот долго могу обходиться без еды, – похвасталась сомнительным достижением Мята. – Мы как-то с братом поспорили, кто сможет дольше ничего не есть. Я выиграла и продержалась… раз…два… – Мята загибала пальцы. – Четыре… Четыре дня!
– Понимаю, – сказал ЭрДжей. – Чем сильнее развит мозг, тем больше пищи ему необходимо.
– Угу… – Мята не сразу поняла смысл сказанного, но когда парни начали расплываться в улыбке, до неё дошел смысл слов. – Чего?!
И в ЭрДжея полетело всё, что попадалось ей под руку.
– Эй-эй, это наша провизия! – через смех возмутился ЭрДжей.
– Это последнее, что ты видишь в своей жизни!
– Ладно, Перчик, успокойся, я пошутил, – сквозь смех сказал Изобретатель.
Мята в шутку пригрозила ему кулаком, от чего ЭрДжей только шире заулыбался.
– Так вот какая на запах жареная рыба… – упоительно сказал Альфред, глубже вдыхая приятный аромат дымка.
Все последовали его примеру и тоже принюхались к аромату. В водоёмах мегаполиса рыба не водилась, перекупщики не носили быстро портящиеся продукты, а значит, никто из жителей Верхнего города не знал, какая на вкус и запах жареная рыба на костре. Блюм легонечко улыбнулся при виде ребят, которые притихли, наблюдая за тем, как готовится эта пища.
Рыба медленно жарилась, испускала сок, который капал в костёр и от этого дым становился ещё гуще и ароматнее. Со временем рыба стала ещё меньше и будто совсем высохла. Под зажаренной корочкой проступали рёбра скелета, а от плавников и хвоста практически ничего не осталось – они обгорели.
Блюм осторожно выдернул торчащие в песке палочки с рыбой и начал раздавать их друзьям. Те с благодарностью приняли неизвестную им пищу и осторожно принялись есть.
Рыба была очень вкусной, мягкой и сочной. Единственный недостаток – это мелкие косточки, которые не позволяли проглотить её за раз, но с другой стороны это продлевало процесс трапезы, и ребята действительно насытились всего одной рыбкой.
– Рыбы – удивительные создания, – начал Блюм. – Они могут дышать под водой, передвигаться и вверх, и вниз, а общаются они при помощи вибраций звука или окраса. В вашем мире этим прекрасным существам посвящено созвездие.
– Где? – удивилась Мята.
– Вон смотри. Следи за моим пальцем, – Блюм описал странную фигуру в небе.
– Это не похоже на рыбу... Ты только что это придумал? – заулыбалась девочка.
– Нет, Мята, я ничего не придумывал. Это созвездие рыбы. На небе всё неоднозначно. Звёздное полотно таит в себе множество ответов, но чтобы увидеть их над собой, сначала ты должна отыскать их в себе. Мир и его тайны откроются тебе, когда ты найдёшь мир внутри себя. Ты тоже когда-то была и рыбой, и рысью, и деревом, и даже камнем на берегу реки. Во многих своих жизнях ранее твоя душа жила под водой, парила в небе, прорывала туннели под землёй. Ты этого не помнишь, но это помнит твоя душа, – улыбнулся Блюм.
– Ей бы больше пошло быть улиткой, – пошутил ЭрДжей.
– Очень смешно, – буркнула Мята.
– Да, Перчик, это смешно. Правда, Ал?
Альфред ничего не ответил, лишь улыбнулся и потянулся к чайнику, которым играл в обливание сегодня днём. Вскоре запах уже знакомой всем мяты наполнил воздух свежестью, и ребята принялись не спеша сёрбать чай, чтобы не обжечь язык. Альфред же отставил чашку и полез в рюкзак за блокнотом.
– Что ты делаешь с таким умным видом? – поинтересовался ЭрДжей.
– Готовлю алфавит на завтра.
– А, значит, занятия начнутся с утра пораньше?
– Правда? Я завтра научусь читать? – Мята чуть не подпрыгнула от таких новостей.
Но вместо ответа Альфред и ЭрДжей только засмеялись.
– Эй, вы чего?..
– Завтра ты начнёшь учить буквы. Буквы – это условные символы, которыми записываются слова, – мягко пояснил Альфред.
– Пока не выучишь все до одной, о чтении можешь даже не мечтать!
– Всё верно. Буквы располагаются в определённом порядке, и всего их 32… – сказал Альфред и принялся записывать по одной букве на каждой стороне листочка.
– 32… – прошептала Мята. На одной руке она загнула три пальца, на второй – два. – Всего лишь? Я быстро выучу их!
– О великий Рэймонд… – засмеялся ЭрДжей. – Кстати говоря, твои эти шаманские нашептывания перед тем, как посчитать – тоже не дело. Считать до пяти, всё равно, что не считать вообще! Решено!
ЭрДжей тоже полез в свой рюкзак за блокнотом.
– Альфред будет учить тебя читать, а я научу считать, если твой мозг осилит это, конечно. Блюм, а ты можешь чему-то научить?
– О, конечно! Я могу научить читать звёздные карты, находить места особой энергетической силы, могу рассказать законы мироздания и раскрыть некоторый секреты жизни!
Все трое удивлённо смотрели на Блюма, загоревшегося не шуточным энтузиазмом.
– Ясно. Читать и считать вполне достаточно.
– Эй, это ещё более древние знания, чем все ваши науки! Это тоже важно знать!
– Конечно— конечно…
Мята слушала шуточную перепалку ребят, выяснявших, какая наука важнее и улыбалась, хотя в душе была очень взволнована. Получится ли у неё? Если так мало людей на земле умеют читать, должно быть это очень трудно.
– Кстати, говоря, а как вы научились читать и писать? – поинтересовался Блюм.
– Отшельник Шо, – коротко ответил Ал.
– Шо? Он учил тебя? – на лице Мяты была тревога и удивление.
– Ты знаешь о нём?
– Только понаслышке от старших…
– Удиви меня. Что о нём говорили твои "старшие"? – ёрничал ЭрДжей.
– Что он злой колдун, который убивает хороших духов и продаёт их злым, а взамен они продляют ему жизнь…
–Аха-ха-ха! – не выдержал ЭрДжей. – Он просто не глупый старик, который любил книги и собирал их, покуда мог.
– У него было много книг о самом разном, о медицине в том числе, – решил оправдать честное имя своего учителя Альфред. – Жил он так долго, потому что следил за здоровьем. Именно Шо научил меня читать и дал очень много книг о травах, народной медицине и современной медицине в том числе. Все книги, которые у меня есть, я взял у него. Ну, кроме той, которую нашел в мусорном баке. Я пришел к нему с просьбой рассказать, что там написано, а он предложил научиться читать. Хотя я не жил у него, а только приходил заниматься, это был первый человек, который не гнал меня и не обижал. Тогда-то я и задумался, почему те, кто называют себя нормальными, ведут себя, как звери, а те, кто признаны идиотами, более человечны. Что-то не сходилось.
– Если у большинства совпадает точка зрения, это ещё не делает её истиной! – подвёл итог ЭрДжей.
– Да, примерно так я тогда и начал думать. Кстати о Парке я узнал именно от Шо. Он рассказывал мне много интересных историй о магии, лесных духах, затерянных мирах. Я так любил эти легенды. Это была своего рода награда, если я хорошо постарался на занятии.
Среди отшельников было очень много хороших людей. Я учился не только у Шо. Камбер помогал мне с математикой – мне нужны были основы, чтобы делать смеси.
– Я тоже учился у Камбера! К Шо я ходил на уроки письма, а читать меня учил Рэй, – сказал ЭрДжей.
– О, Рэй! Однако какие похабные истории он рассказывал…
– В образовательных целях, прошу заметить! За это я его и уважал, – засмеялся ЭрДжей.
– А помнишь его странный стол?
– Перевёрнутая ванна! Как такое забудешь?
– И откуда он только достал её?
– Как дотащил и как додумался перевернуть, чтобы использовать в качестве стола?
– А шкаф Люция, в котором он спал? Или Сибиус?
– Ооо, Сибиус, маньяк просто, до чего он любил свои алоэ.
– Они росли везде!
Альфред и ЭрДжей весело вспоминали своих учителей и их причуды, перебивая друг друга и дополняя воспоминания.
– Выходит у нас были общие учителя. И как мы так долго не могли встретиться? – задумчиво произнёс Альфред.
– Ну, видимо, иногда нужна маленькая непоседливая блондиночка, чтобы два гения встретились.
– Это кто маленькая-то?
– Ну чего ты, Перчик. Ты всегда останешься для меня маленькой, вспыльчивой, непоседливой…
– Знаешь, ЭрДжей, – перебила его Мята, – не зависимо от того, пройдём ли мы испытания Парка, живым ты домой не вернёшься…
– Ох, как я напуган! Хорошо, теперь взяла весь этот свой запал и перенаправила на… образование! – ЭрДжей продемонстрировал ей результаты своих трудов. В его руках были бумажечки со странными рисунками в виде палочек. Выглядело не привычно, но она поняла, что это и есть знаменитые цифры. – И учти, малышка, поблажек я тебе не дам. Не будешь хватать на лету – брошу эту затею. Я не из тех, кто станет тратить своё драгоценное время на лентяев. Но вот тебе дополнительный стимул – как только научишься решать уравнения с двумя неизвестными, перестану называть тебя Перчиком.
– Правда? – восторженно переспросила Мята.
– Да.
– Не врёшь?
– Слово настоящего мужчины.
– Я сделаю это, чего бы мне это не стоило, и ты больше никогда не будешь называть меня этим ужасным прозвищем! – Мята ликовала. Это был её шанс избавиться от назойливого имени, и заодно впечатлить ребят. – А когда мы начнём эти равнины учить?
– Пфф… – ЭрДжей чуть не засмеялся вслух. – Равнины никогда, а уравнения… Всё зависит от тебя, но, думаю, затягивать не станем. Основы выучим и сразу к сложному.
– Да!
Альфред наклонился к ЭрДжею и спросил шепотом:
– Ты серьёзно собрался учить её этому?
– Конечно нет! Если она научится складывать и вычитать это будет чудом…
– Мята ваша первая ученица? – спросил Блюм.
– Я всегда давал советы, когда ко мне обращались, но учить не доводилось. Поэтому да, – ответил Альфред.
– А я однажды попытался учить горожан, но без толку. Сделал что-то вроде школы, обосновался на первом этаже одной из высоток. Сказал нужным людям, где и когда, чтобы они донесли до масс, а по итогу… Я хотел научить их основам – чтению и арифметике, или хотя бы элементарно в днях недели ориентироваться, во времени. Знаете, что мне ответили? "Зачем мне знать, сколько сейчас времени, если оно всё равно закончится?". Вы представляете? Я был готов учить их, терпеть их, и всё для того, чтобы им же было лучше, но нет, они в неведении предпочитают жить! И я забросил эту затею, ведь невозможно научить того, кто этого не хочет.
